Колхозник! Куй с нами!
Стихотворение, которое меня потрясло



В южной местности гористой,

на краю пустыни длинной

рассказали гитаристу

про старинные руины.



Рассказали и гортанным

мертвым именем назвали.

И ушел он по барханам

к серым контурам развалин.



Брел по зыби золотистой

просто так, из любопытства -

поглядеть и возвратиться.

Поглядел - не возвратился.



Он нашел меж серых склепов,

где кончался мертвый город,

оловянный серый слепок

с человеческого горла.



Там, в толпе цветасто-тесной,

там, за белой толщей праха,

кто-то пел не просто песню,

кто-то пел не просто правду.



Значит, слово било в сердце,

убивало, помыкало,

раз одно осталось средство -

ковшик жидкого металла.



Но не знал палач усердный,

запечатав глотку эту,

что отлил в металле сером

первый памятник поэту.



Нет ни имени, ни лика,

в цепких пальцах легковерна

оловянная отливка,

отмыкающая песню...



Храмы рухнули. И ныне

равнодушно смотрят горы;

что осталось от твердыни?

Оловянный слепок с горла.



От прославленной столицы -

слиток серого металла...

Было страшно возвратиться,

страшно было взять гитару



и начать, как начинали

до тебя - отважно, скорбно,

точно зная, что в финале -

оловянный слепок с горла.